Смертный бой. Триколор против свастики - Страница 94

Не, лучше все же вздремнуть, пока возможность есть. А то ночью опять полеты, а кофе мне теперь не помогает, выпью и хочу спать еще больше.

Ну, конечно, только стоило задремать, как посыльный появился, как черт из табакерки. Твою мать, пристрелю я когда-нибудь кого-нибудь, чтобы спать не мешали! Шутка, конечно, но сцуко, как спать хочется, что лучше бы вообще не ложился. Все же немолодой я, так, как в юности, до трех не спать, а в четыре на полеты как ни в чем не бывало выходить, уже не получается. Как там, в старой шутке: «Есть три периода жизни. Молодость — не спишь, всю ночь пьешь и гуляешь, а утром как огурчик и ничего по тебе не видно. Средний возраст — делаешь то же самое, но утром по тебе сразу можно определить, что ты делал ночью. И, наконец, старость — всю ночь спишь, ни капли не пьешь, а уж когда гулял, и вспомнить не можешь, зато утром выглядишь так, словно всю ночь только этим и занимался».

Ну, и для чего меня вызвали? Так, в кабинете только «батя» и незнакомый… или нет, вспомнил, знакомый офицер. Особист, етишкина жизнь. Так, я вроде ничего особого по «мылу» не болтал, мои орлята ничего натворить пока не успели. Или мимо меня что-то прошло? Вот бляха муха, гадай теперь. Здороваемся, и командир сразу приступает к делу:

— Товарищ майор, нами получено указание отправить на ремонт в Москву два наиболее пострадавших вертолета с экипажами. Как вы считаете, ваш и «тридцать третий» мы можем отправить? — «Батя» так тщательно выговаривает слова, а особист смотрит на меня таким «чекистским» взглядом, что мне все сразу становится ясно «Чтоб вам жить в эпоху перемен», сцуко. Накаркал, точно. Хотя нужно, как мне кажется, дураком быть, чтобы такого не предвидеть.

А прямо сказать не хотят или не доверяют? Так, подумаем. Если это переворот, то какие у него шансы? Если исходить из того, что я знаю — пятьдесят пять на сорок пять. Много людей, которые так и не приняли современный строй, ох много. И военные в их числе, в большинстве, ну, может, кроме молодых лейтенантов да генералов, которые у кормушек сидят. Но среди генералов, несмотря на то, что их прореживают, недовольных полно. Социализм, тот, что в позднем СССР был, никто, конечно, восстанавливать не собирается, но солидарное общество построить или что-то вроде Дании или Швеции того мира — вполне. Так, а кто может против быть? Верхушке ФСБ сейчас не до того, они переделом собственных областей влияния заняты, в связи с новыми обстоятельствами. Президент? А он вполне может и на стороне заговорщиков оказаться, как и премьер. Это в старых обстоятельствах ему деваться некуда было, а теперь…

Смотрят, ждут, что отвечу. Ну что же, как вы, так и я. Если что — я приказ выполнял и все.

— Так точно, товарищ полковник, я тоже считаю, что ремонт этим бортам не помешает. Разрешите вместе с бортом убыть? За себя оставлю лейтенанта Крупнова.

— Так и сделаем, товарищ майор. Чтобы вы в курсе были, с вами отправим две группы, которым требуется смена и пополнение. Сопровождать вас будет майор Манзырев. На время перегона назначаю его старшим по команде. Вам все ясно. Готовность к перелету — завтра на пять ноль-ноль.

— Есть, товарищ полковник! Разрешите идти?

— Идите. Да, не забудьте, учитывая оперативную обстановку, — все вооружение с полным боекомплектом. Понятно?

— Есть! — разворачиваюсь и, четко печатая три первых шага, строго по уставу, иду к выходу. За дверью меня нагоняет особист. Так, и о чем будем говорить?

— Анатолий, мы с вами лично не знакомы, поэтому представляюсь — Александр. Будем друзьями?

— Очень приятно. Будем, — как говорил кто-то, если на тебя так ласково смотрят, значит, им от тебя что-то нужно.

— Предлагаю зайти в кафе, поговорить.

— Давайте. — Да, у нас на МПД и офицерское кафе теперь открыли, есть где отдохнуть, если денег не жалко, потому что цены в нем, как в московских ресторанах…

Н-да, посидели. Это ж надо так уметь, сделать предложение, ничего конкретно не сказав. Молодец, Саня, далеко пойдет, если, как говорили во времена моей молодости, милиция не остановит. Ну, а мне теперь деваться некуда. Фактически я уже влип, не в гуано, так в историю. Что же, раз подворачивается такой случай, будем делать историю сами, а не ждать от нее милостей.

Надеюсь, что все изменится к лучшему. Потому, что жизнь продолжается — несмотря ни на что.

Одесса. Военный пенсионер Сергей Акимов

Ну, и день сегодня! В будущем его, наверное, назовут историческим и сделают национальным праздником!

Но по порядку.

Как всегда, на работе телевизор ни на секунду не выключается. Только перещелкивается с одной информационной программы на другую.

Уже привычные(!) сводки с фронта: наши и российские войска освободили Львов и продолжают контрнаступление. В Вильнюсе заканчивается разгром окруженной группировки фашистов. Все попытки наступления врага в Восточной Пруссии отбиты, вклинившиеся немецкие войска с территории Калининградской области вышвырнуты. В Белоруссии освобожден Брест. Все новости ожидаемы — сомнений в победе и не было, — но от этого не становятся менее приятными.

В Харькове началась встреча президентов Белоруссии, Казахстана, России и Украины. С нетерпением ждем объявления результатов саммита — неужели сумеют договориться о воссоздании единого государства? На 19 часов назначено экстренное совместное заседание Верховной Рады и Кабинета Министров с участием президента. Заседание будет сопровождаться прямой трансляцией на всю страну.

Позвонила двоюродная сестра из Симферополя. Рассказала, что на второй-третий день с начала войны некоторые группировки крымских татар попытались с оружием в руках выступить в поддержку немцев, но потуги оказались тщетными — внутренние войска в течение пары дней жестко подавили «повстанцев». На полуострове нарастают требования выселить татар, как в сорок четвертом.